Глава 23

Работа не заканчивалась, зато заканчивалось терпение Морганы. Она в какой-то момент откровенно наплевала на нескончаемый поток писем, которые теперь регистрировала в толстой связке свитков, разделяя по своей системе, и просто вышла на залитый закатными лучами балкон. Опершись на перила, подставляя лицо солнцу, фея чувствовала странное умиротворение — ей было хорошо. Разве что…

-Я думаю, Мордред станет замечательным воином, — голос Артура за спиной Морганы разрушил всю ее гармонию рука Морганы инстинктивно легла на живот — она еще не чувствовала жизни своего сына, слишком малый срок прошел, не сложившись даже в месяц, но слова были такими…заражающими!

-Почему? — Моргана отняла руку от живота и даже не обернулась к Артуру. Зато он подошел сам к перилам и тоже облокотился на них.

-Он родится у очень сильной женщины, — просто отозвался король.

-И убьет своего отца, — ядовито напомнила фея, рассчитывая, что Артуру станет неловко, и он уйдет.

Он не ушел. Тень неловкости даже не коснулась его.

-Значит — убьет, — легко согласился он. — Моргана, не думай, я бы с радостью отдал свою жизнь, чтобы не произошло всего того, что случилось в твоей жизни. Если бы я мог вернуться в тот вечер, я восстал бы против отца, не позволил бы ему поступить так подло и так низко с твоей семьей.

-Тогда ты бы не родился! — заметила Моргана, удерживаясь, теперь, из принципа, чтобы не взглянуть на него.

-А какой смысл рождаться, если…- Артур замялся, — Моргана, давай начистоту? Я в семье приемного отца не знал лишений, но всегда чувствовал себя чужим. Что-то рвалось внутри меня, подсказывало. У меня из семьи осталась только ты — и ты меня ненавидишь.

-Еще жена, — подсказала фея, с трудом сохранив твердость голоса.

-Жена…- Артур вздохнул, — Моргана, дорогая моя Моргана, я имею в виду кровную связь. Она дорога, я знаю. И она осталась у меня только с тобою, а ты меня ненавидишь, проклинаешь…

-Не тебя, — тихо возразила сводная сестра, — ты только орудие. Через твою боль станет больно другим, тем, кто этого заслуживает.

-Я боюсь, что тебе не принесет это успокоение, — Артур коснулся ее локтя, Моргана дернулась, вырывая руку, но Артур уже убрал пальцы, осознав, видимо, неловкость положения. — Моргана, я не умоляю тебя, не пытаюсь отговорить от кары на свою голову, от проклятия на нашего общего сына, от того груза, что ляжет на его душу — не пытаюсь, нет. Я знаю, что это бесполезно, в тебе много воли, в тебе много силы и если ты сказала, что будет так, ты сделаешь это.

Моргана не удержалась на гранях своих принципов и с удивлением воззрилась на Артура, немой вопрос, невысказанность залегла в ее лике. Артур продолжал:

-Когда придет день, я не стану противостоять Мордреду, не буду осуждать его — он не виноват и он мой сын. Я не хотел его, но так сложилось. Я не хотел много, но не все зависит от меня. я

виноват в своем рождении и долгие годы мы жили разными жизнями, теперь — приходит время меняться. Я расплачусь своей жизнью, если тебе станет легче. Я не боюсь.

-Храбро, благородно и глупо! — Моргана заставила себя отвести взгляд от его лица. — Не одобряю. Может быть, я хотела, чтобы ты умолял, валялся у меня в ногах…

-Этого не будет, — спокойно заявил Артур, — я — король. Прежде всего — я властитель. Я не могу умолять и унижаться. У меня должна быть честь, иначе народ не пойдет за мной и разлюбит мою власть.

-Я тебя умоляю-ю, — Моргана скривилась, — ты слишком плохо знаешь, что такое «народ!» народ — это самая непостоянная сила, а трон — это место, полное перемен. Народ ждет от тебя больше, чем от обычного короля, во-первых, потому что ты…бастард.

-Потрясающе, — не удержался от усмешки Артур.

-Бастард, — повторила Моргана, — во-вторых, Мерлин и Экскалибур тебя едва ли не миссией в глазах народа сделали. Ты для них как бог, а с бога и спроса больше. И нельзя нравится всем, особенно если ты правишь. В-третьих, у тебя нет опыта…

-Есть, как минимум, одна потрясающая советница, — Артур улыбнулся Моргане.

-Ты идиот! — безжалостно закончила фея. — Я не идеальная кандидатура.

-Но лучшей у меня нет! — заметил Артур.

-Это говорит только о том, что у тебя плохой круг знакомств, — взвилась Моргана.

-Это говорит о том, что мне повезло с сестрой.

-А ты, ваше величество, чего не у жены? — вдруг прищурилась Моргана, переводя тему разговора. — Вы так молоды, так влюблены…

-Мне тяжело лечь с нею, — признал Артур, — правда, я не знаю, почему. Может, я плох, может…труслив. Я боюсь, что наврежу ей, представляешь?

-С уровнем твоей ловкости, — Моргана хмыкнула, — запросто.

-Спасибо, — серьезно кивнул Артур, — ты умеешь поддержать.

-Я не нянька, чтобы за тобою слезы вытирать! — Моргана обернулась к Артуру лицом. Теперь свет закатного луча ложился на них одинаково. — Артур, народ будет ждать наследника.

-Он у меня есть, — Артур значительно взглянул на живот Морганы.

-Законного, — фыркнула фея, — от брака с дочерью Кармелида.

-И этот законный…- король пожал плечами, в легком изумлении взглянув на Моргану, — а Гвиневра так хрупка, она не сможет выносить…мне так кажется.

-Она не…- Моргана осеклась, до нее дошла первая часть фразы, — он незаконный! Ты мой сводный брат!

-Я признаю его законно, — спокойно сообщил Артур, чем поверг Моргану в степень легкого удивления.

-От сводной сестры, без брака, — она саркастично кивнула, — да, двор вдоволь повеселиться.

-Мне плевать, — сообщил Артур равнодушно, — я король.

-А я даже не получила назад свой титул герцогини, — напомнила Моргана. — Ты обещал вернуть!

-Верну, раз обещал, — Артур даже глазом не моргнул. — Верну, Моргана.

-Хочу титул! — фея капризно надула губки, но не удержалась, прыснула, — ты же хотел меня замуж выдать! А так, с законным наследником от короля меня даже Уриен не возьмет.

-Уриену я тебя и не отдам! — король треснул кулаком по перилам, отчего они жалобно тренькнули. — Никогда!

-А если я его полюблю? — Моргана с усмешкой взглянула на сводного брата. — Вдруг?

-Разлюбишь, — холодно отозвался он. — Нет, он не стоит тебя. Я отдам тебя только тому, кого сочту достойным.

-Заикнешься о Кармелиде, не сможешь ходить к жене никогда, — ласково пообещала Моргана, — незачем будет.

-Я не хочу создавать политический брак, — успокоил Артур, — Гавейн предлагал выдать тебя за Монтгомери или Вардов, или еще кого…

-И они меня недостойны? — Моргана с подозрением взглянула на него.

-Мерлин сказал, — нехотя признался Артур, — что ты испортишь им жизнь, а я получу врага куда более опасного, чем ты одна.

-Я не одна, в моем чреве наш сын, — Моргана не могла удержаться от этой шутки, но на Артура она не произвела, ровным счетом, никакого впечатления.

-Я найду тебе достойную партию. Может быть, если мне удастся помириться с Мелеагантом, он возьмет тебя. Мне кажется, вы бы сошлись…

-Артур, — Моргана свела большой и указательный палец вместе, — ты вот на очень тонкой грани!

-Посмотрю, что с тобой делать! — Артур с опаской взглянул на пальцы Морганы и, кажется, понял, что не все темы с ней безопасно обсуждать.

-Посмотри, — не стала спорить фея, — а пока — иди к жене, правда!

-Я…- Артур сглотнул комок, — нет, не сегодня.

-Что, луна не в том доме? — фыркнула фея. — Иди, двор зашепчется. Ты король, у тебя своя сторона жизни. Тебе не жить скрытно.

-Я хочу спросить, раз все равно умирать, — Артур решительно коснулся ее плеча, — ты…тебе было хоть немного хорошо?

-Что? — Моргана мрачно воззрилась на короля.

-В ту ночь, — уточнил он, хотя это и не требовалось — фея прекрасно понимала. — Это была для меня самая паршивая и самая лучшая ночь на свете. Я был и в аду, и в раю одновременно.

-Ты понимаешь, о чем хочешь спросить? — Моргана не верила в любопытство Артура и поражалась ему все сильнее. — Я полагала — ты хочешь забыть все о той ночи.

-Это не в моих силах, и дело не в Мордреде. Я не испытывал такого, — Артур говорил теперь тихо, но решительно. — Я — король, мне все равно, как любому королю, рано или поздно, придется сделать что-то, за что я попаду в ад. А так…хоть любопытство удовлетворю.

-Ну…- Моргана склонила голову набок, — кое-что было неплохо, признаю.

-Спасибо, — искренне отозвался король. — А еще можно вопрос?

-Как же ты меня раздражаешь! — Моргана огляделась и, убедившись, что сидеть на балконе негде, а уходить с него не хочется, уселась прямо на пол.

-Ты чего? — в изумлении взглянул на нее Артур.

-Снизу ты меня меньше раздражаешь, — фыркнула фея, и король сразу сел рядом. Кажется, он так волновался, что не мог уловить в ее словах иронии. — Спрашивай.

-Моя мать…наша мать, — Артур замялся, и уставился себе в ноги, — ты ее лучше знала, знала матерью, какой она была?

Вопрос не просто озадачил Моргану, он застал ее врасплох, он напал на нее.

-Мне не повезло ее узнать, — продолжил Артур и поднял взгляд на Моргану и прежде Моргана не видела у него такого умоляющего взгляда.

-Я помню ее немного, — признала она, вздыхая. — Она умерла, когда мне было шесть. Умерла, едва явив этому миру тебя.

-Я не виноват, — Артур обхватил голову руками, будто унимая боль, — я не виноват!

-Да кто тебя винит-то?! — обозлилась Моргана, — уже никто. Нет, я тебе, конечно, по пьяному делу когда-нибудь нос сломаю, но на этом все… или нет.

В подтверждение своих слов Моргана осторожно, словно боясь удара, коснулась плеча Артура. Он вздрогнул, когда ее пальцы коснулись ткани, а она, в свою очередь, подивилась, какой жар исходит от него даже сквозь рубашку.

-Она была красивой, — Моргана отняла руку. — Тогда пошло увлечение римской историей, мы много торговали с ними… и нам пришлось почитать их героев, и их богов прошлого. Мы отдавали дань уважения их истории и приносили дары в камнях, портретах. У многих богинь, отправленных туда, ее лицо, потому что ее черты были необыкновенными. Больше всего любили рисовать с нее Юнону. Даже, если честно, скажу тебе, что в твоем саду есть статуя — женщина с крыльями… у нее лицо нашей матери.

Артур перевел взгляд на лицо Морганы, о чем-то думая. Его глаза блуждали по ее рукам, волосам, словно он что-то искал.

-На мне узоров нет! — обозлилась она. — Прекрати на меня смотреть!

-Ты похожа на ту каменную деву в саду, — тихо произнес Артур и переместился. Одну руку он протянул к лицу Морганы и замер, как бы ожидая разрешения. Моргана не отодвинулась, но напряглась, словно струна.

Но ничего страшного не произошло. Артур осторожно собрал часть волос Морганы, рассыпанных по плечам вверх, как бы представляя ее со сложной прической, и слегка отклонился в сторону, сравнивая с обликом каменной девы…

Он честно попытался сравнить, но не мог заставить себя отвести взгляд от шеи Морганы — беззащитной, белоснежной, длинной и тонкой. Артур не удержался и провел пальцем по ее коже.

-Ну что? — Моргана дернулась от его прикосновения, и Артур мысленно укорил себя за то, что не умеет обращаться с женщинами.

-ты на нее похожа, — констатировал король.

-Плохо, — Моргана серьезно покачала головой, — значит, есть опасность, что какой-то король спятит и захочет мною обладать.

-Я король! — напомнил Артур, понимая, что повторил бы все, что было между ними еще раз, и еще…даже если пришлось бы за это умереть, даже если бы за это его ожидала пропасть огня.

-Я же сказала, — Моргана спокойно поднялась и отряхнула платье, — народ непостоянен, а трон — это место вечных перемен!

***

-Знаешь, мне кажется, что тень моей матери все еще в замке, — сообщил Мелеагант, едва увидел Уриена, приехавшего со своим отцом на прием в земли де Горр.

-Чего? — Уриен даже остановился от неожиданности, забыв протянуть руку для приветствия и осторожно напомнил, — Мелеагант, твоя мать умерла с твоим рождением…

-Я знаю-знаю, — Мелеагант с досадою отвернулся от Уриена и заодно огляделся — не подслушивает ли кто. — Но я вижу…странное.

-О чем ты говоришь? — Уриен схватил наследного принца за край мантии, пытаясь взглянуть ему в глаза, что было сложно — Мелеагант постоянно оглядывался по сторонам, — твоя мать умерла, знаешь? Знаешь. У твоего отца немного поехал рассудок на ее смерти, ты даже не видел ее живьем, лишь на портретах!

-Но я видел другое! — Мелеагант с раздражением вырвал одеяние из рук Уриена. Как он не понимает? Почему он не понимает его слов? Мелеагант не сумасшедший, он просто…видит!

-Что? — сдался Уриен, понимая, что любой бред нуждается в том, чтобы его выслушали.

-Я видел тень…тени, — Мелеагант поморщился, припоминая, как повеяло холодом от стен его собственных покоев, как по стенам поползли жуткие фигуры, обретая человеческие черты, а затем сложились в женскую… и эта женщина, невидимая, стоящая в стене тенью, протянула

к нему руку и поманила пальцем, а потом пошла вдоль стены, подбираясь к изголовью его постели…

Она шла, и в комнате становилось все холоднее и холоднее, сердце же Мелеаганта стучало радостью. Он сразу понял, что это была его мать! Его мать — жена принца Багдамага де Горра — Амирис, погибшая в раннем возрасте, умершая для его жизни, за что его особенно ненавидел собственный отец.

Тени иногда отделялись от фигуры женщины, не успевая за нею и тогда она замедляла ход, позволяя фигурке вернуться на свое место, и шла…шла дальше! Проклятая, холодная, жуткая и родная тень.

-мама…- Мелеагант поднялся с постели, наблюдая за тем, как фигура женщины остановилась в стене у его изголовья.- Ты пришла за мною, мама!

И снова. Нет страха, нет ужаса. Только радость. Он встретится с мамой! Мама заберет его из дома, где родной отец ненавидит его…

Тень исчезла, не успев ничего сделать и только желтые огоньки, похожие на блеск глаз, попрыгали в разные стороны по тем же стенам, и странный шелест прошел по комнате…

Мелеагант прикрыл глаза с тяжелым вздохом, вспоминая тот день. Надо отдать должное Уриену — он выслушал его достойно, без скептики и издевательства на лице. Он был серьезен и собран.

На самом деле Мелеагант до сих пор не знал, что за образ женщины явился к нему…и зачем? Не мать — это понятно, она бы не стала приводить к нему Тени, которые, впрочем, тоже не отзываются на его вопросы.

-Может, ты маг? — Уриен мрачно взглянул на друга, словно рассчитывая на вид определить, маг тот или нет.

-Глупости не говори! — фыркнул Мелеагант, отталкивая Уриена, — я не волшебник, не друид, не чародей, я — просто наследник престола…

Случайно поймавший дар, который, кажется, не имеет истока, но этого не бывает! Не может быть! Все имеет исход, начало. Точку отсчета! А у теней, выпрыгнувших к нему в комнату, нет, у его минут странного прозрения нет, у его прилива сил, уходящего в никуда и приходящего из ниоткуда нет объяснения. И некому обучить! Некому объяснить. Некому помочь.

-Мерлин, вы будете учить меня? — голос Мелеагант преисполнен надеждой, а взгляд друида — ужасом.

-Не буду, мальчик мой, — с жалостью и странной интонацией отзывается Мерлин, — не могу. Не знаю…

Он трусливо убегает. Он трус. Мерлин — трус! Он не берется учить Мелеаганта, не берется ни за что и тот начинает методом проб и ошибок искать ответы сам.

Он ранит сам себя, он страдает от боли и ошибок, его некому поддержать, но он бьется, и даже Уриен предпочитает не догадываться о происхождении странного блеска в глазах своего друга.

И со временем Мелеагант понимает, что он не колдун, не чародей, не друид. Он — сила, которая не встречается в книгах, не находит описания и подтверждения. Мелеагант крайне озадачивается этим, пока не встречает равного себе…

Дружбы не выходит, но Мелеагант не особенно печален этим. он получает часть ответов, до остального доходит сам, начинает увлекаться разными материями и все думает, как отблагодарить отзывчивость своего соратника…

-Сэр Николас, — Мелеагант решителен — время уходит, а никто не должен знать, что он тайком встречается по ночам с посетителями, о которых не знает двор, — чего вы хотите за свои услуги? Золото? серебро? Женщин? Мужчин?

Сэр Николас тоже боится быть узнанным и кутается в бордовый плащ, который в темноте кажется еще темнее.

-Мне нужна жизнь… я выберу человека, а когда придет время, вы подтвердите перед богами свое разрешение на его смерть. Ведь подтвердите?

-Клянусь, сэр Николас, подтвердить ваше право.

***

-Рыцарь, стоять! — Мерлин вынырнул перед носом изумленного Ланселота так быстро, что тот едва не влетел в поворот.

-Мерлин…- Ланселот воззрился на друида, — что вам угодно?

-Я хочу предупредить тебя, Ланселот. — Мерлин оглянулся по сторонам, не подслушивает ли кто и, конечно, никого не увидел, час был поздний, а Ланселот совершал один из последних обходов за свою смену по коридорам — только друид мог его подкараулить.

-При всем уважении и даже без него, я не нуждаюсь в предупреждениях, — усмехнулся рыцарь, вспоминая, как ласково отзывалась о нем Моргана, сыпавшая на имя Мерлина оскорблениями, из которых самым мягким были: «дешевый шут» и «старый свинодой!». Насчет душевого шута Ланселот еще был готов понимать, но по поводу свинодоя весьма озадачивался. Однажды даже спросил:

-Свинодой, это…как, по-твоему?

-Ну, — Моргана взглянула на Ланселота, словно на идиота, — свинью который доит.

-Доит свинью, — Ланселот с удовлетворением кивнул, — напомни мне когда-нибудь тебя свозить в деревню, чтобы ты поняла, что такое свинья.

-Их не доят, да? — Моргана странно расстроилась и виновато улыбнулась, ввергая Ланселота в недоумение. Она, знающая так много, и о много, совершенно нелепо глупила перед бытовыми мелочами.

Обижать фею еще больше не хотелось, и рыцарь сказал:

-Нормальные люди — нет.

Моргана ответом, кажется, удовлетворилась, но не перестала звать Мерлина свинодоем. Вот и сейчас, стоя перед Мерлином, Ланселот невольно вспоминал «свинодоя» и ни капли не горел желанием стоять рядом с Мерлином и дальше.

-Я опытен в жизни, — заметил Мерлин, — мои советы принимал еще Утер…

-Который сейчас в могиле, — кивнул Ланселот, — вообще, приберегите свои советы для королей, а не для простых рыцарей. Простите, у меня обход.

Мерлин даже растерялся от подобной наглости на какое-то мгновение, но все-таки не позволил Ланселоту пройти и внушительно продолжил:

-Я настаиваю, чтобы вы выслушали меня.

-Я готов выслушать вас, — в тон ему отозвался рыцарь, — только, прошу, быстрее.

Мерлин хмуро и недовольно взглянул на рыцаря и произнес:

-Ваша любовь к королеве греховна!

-Любовь вообще греховна, если верить Моргане, — хмыкнул Ланселот. — дальше что?

-Вы не имеете права, Ланселот, она замужем.

-Я не отбиваю ее, — напомнил рыцарь, — я позволяю ей жить и не знать о моих чувствах. Я благороден и люблю ее. если она любит Артура…непонятно, правда, за что, пусть любит дальше. Я не тревожу ее.

-Это хорошо, — Мерлин смягчился, — вы не безумец, хоть и дружите с Морганой.

-Я потому и не безумец, что дружу с нею, — парировал Ланселот, — Мерлин, вы о ней многого не знаете, а я не стану рассказывать, но могу лишь сказать, что вы не имеет права думать о ней плохо.

-Я не думаю о ней плохо, — успокоил Мерлин, — я беспокоюсь за нее.

-Если бы вы беспокоились за нее, Артура не было бы на свете! — Ланселот взглянул на Мерлина с нескрываемой тенью презрения. — Вы не знаете, что такое утешать плачущую девушку в ночи, что такое убеждать ее жить, заставлять ее жить, помогать ей скрываться от интереса короны, что такое пробиваться сквозь ее щиты недоверия! Я ее друг, и я вижу, в каком аду она живет. Если бы вы беспокоились за нее, Мерлин, вы бы нашли способ не допустить этого. У меня обход.

Ланселот слегка задел плечом Мерлина, обходя его, и скрылся в коридоре, оставляя обалдевшего от внезапного (и, что важнее, как он признал для себя, справедливого!) отпора…

Он не знал, что за следующим уже поворотом Ланселота перехватил Уриен, также вынырнув из темноты.

-Что ж вам всем не спится-то, — невесело усмехнулся рыцарь. — Дай угадаю, мой друг, ты жаждешь со мною разговора и разговора тайного?

-Да, — Уриен не стал отпираться.

-О Моргане? — прозорливо угадал Ланселот. — О ней говорят, кажется, все!